Send more sentinels!
Привет!
Прости, я не умею писать письма, я теряюсь в этих буквах, теряю мысль, иногда мне кажется, что и себя тоже теряю. Но, понимаешь, мне нужно написать.
Я не знаю, кто ты. Я не хочу этого знать, поверь, мне это ни к чему, просто я хотел бы, чтобы ты прочитал это прежде, чем предложишь ей встречаться.
Знаешь, всего три дня назад я был безгранично счастлив. У меня была прекрасная девушка, которая понимала и чувствовала меня. Где-то в глубине души я даже подумывал о том, чтобы сделать ей предложение. Но не сейчас, нет, сейчас слишком рано для такой ответственности.
Надо тебе, пожалуй, рассказать, как именно она стала моей девушкой.
Около года назад я написал ей в аську. Мы тогда были просто друзьями, которые всегда рады выслушать друг друга, поддержать, шутливо поддеть. Так вот, я написал ей, а в ответ не получил ничего, кроме сухого "прости". Она тут же вышла из сети и в тот день более не появлялась. Надо отметить, что раньше она тоже бывало так поступала. Этот жест означал, что у нее что-то стряслось в жизни, и она не собирается делиться этим ни с кем. Она считает себя сильной и, надо вам сказать, совершенно права. Все проблемы она переносила в гордом одиночестве и уже на следующий день с ней можно было спокойно общаться, если только тебе не взбредет в голову идиотская идея спросить "а что стряслось?".
На следующий день ее снова не было в аське. Она не появлялась где-то с неделю, под конец я даже начал волноваться.
Но вот, наконец, зайдя в аську, я увидел, что она в сети. Мне впервые было любопытно, что столь страшного произошло в ее жизни. Тем более, что, когда я ей написал, то не получил в ответ уже привычного после "прости" радостного смайлика. Я решил, что безопаснее будет вытащить ее в живую и так поговорить - из интернета легко сбежать, чтобы не продолжать неприятный тебе разговор, а вот из жизни так сбежать не получится. По крайней мере я не позволю, ведь могу же я потешить самолюбие и считать, что бегаю я все-таки получше обычных девушек? Но прежде чем пригласить ее погулять, нужно было просто поговорить о чем-то отреченном. Или придумать себе проблему, чтобы она прониклась к тебе желанием помочь.
Я понимаю, это подло, но это был единственный способ, чтобы она уж точно согласилась прийти. Надо отметить, что обычно ее речь в аське направо и налево пестрит скобками, смайлами и различного рода опечатками, что безумно раздражает. Но в тот раз ее фразы были крайне лаконичны, точны и сухи, что вызывало волнение. Видимо, потрясение в ее жизни на этот раз было слишком серьезным.
Мне удалось уговорить ее встретиться на следующий день, в центре. Там много людей, а именно среди незнакомцев легче вести серьезные разговоры. В толпе ты становишься один. Мы встретились, и я тогда еще поразился ее тусклому виду. Она улыбалась, нетерпеливо спрашивала, что у меня случилось и куда мы пойдем, все хотела расспросить меня о новых книгах и о моей учебе. Она вроде бы была обычной, как и всегда. Только слишком уставшая и более холодная, чем при остальных встречах. Она любопытно взирала на меня своими глазами и ждала, когда же я наконец заговорю о своей проблеме.
Но прежде я вытащил ее на площадь и предложил присесть на лавочках. Она понимающе кивнула и спросила, не хочу ли я воды. Мне резко вспомнились наши с ней прежние встречи - она всегда первая спрашивала, не хочу ли я чего-нибудь, она всегда находила ларечки и мирно щебетала о каких-то новостных проблемах в стране или же о новых фильмах, вышедших в прокат. Она рассказывала всегда, но на этой встрече, сейчас, она была слушателем.
От ее молчания и любопытного взгляда мне становилось не по себе. Я уже подумывал действительно придумать себе какую-то проблему, спросить у нее и на этом расстаться - так было бы проще и легче. Но все же мне удалось взять себя в руки. Пацан сказал - пацан сделал. Надо выполнять свои планы, а я собирался узнать, что у нее произошло.
Мы присели на скамейку и я сходу спросил, по какой причине она отсутствовала неделю. "Инет отрубили, мы забыли заплатить", ответила она мне, улыбнувшись. Но я внимательно изучал ее и заметил, что ее глаза сначала удивились, потом стали нестерпимо тяжелыми, а после приняли какой-то искусственный вид. Потому и улыбка ее показалась мне фальшивой, и я смело заявил, что, пока она не расскажет мне, я не отойду от нее ни на шаг.
- Тебе не стоит по этому поводу волноваться. Это мои проблемы, - она тихо улыбнулась.
- Конечно, твои. Только кто мне всегда говорил, что если ты все расскажешь - станет легче, а? - повисла пауза. Она не отвечала мне около трех минут, и, наверное, это были самые долгие минуты, что я когда-либо переживал. Она собиралась с мыслями, словно решаясь, можно ли мне это доверить. Я почувствовал, что задел слишком личное для нее, и мне стало не по себе.
- Они забрали его. - она провела рукой по глазам. Похоже, только одна мысль об этом вызывала у нее слезы. Мне действительно не стоило этого спрашивать, но было уже поздно. - Они забрали моего брата.
В этот раз пауза была гораздо более долгой. Она не собиралась более ничего говорить, потому как не могла - ее тело содрогалось после каждого вздоха, она уткнулась лицом в ладони и бесшумно рыдала. Она не замечала меня, такое ощущение, что она пыталась сама себя успокоить, но слезы были сильнее ее. А я не знал, что делать. Мы никогда с ней не заговаривали о ее брате. Я только знал, что она его безумно любит, хоть они толком и не общаются. Они не были, как это сказать, счастливыми представителями той семьи, где брат заботится о сестре, а сестра безумно его по этому поводу любит, нет. Они любили друг друга тайно, так, что даже они сами этого не видели. Они не говорили друг другу теплых слов, не спешили помогать друг другу. Они просто знали, что, случись ужасное, другой всегда сможет помочь и поддержать. Они любили друг друга крепче, чем кто бы то ни было. Но это была не любовь, доказываемая действиями, это была духовная связь, которую нельзя разрывать ни в коем случае.
Я молча обнял ее за плечо:
- Ты сможешь идти?
Она кивнула. Мы поднялись со скамейки, и я крепко обнял ее. Ее тело содрогалось от рыданий, и у меня возникло ощущение, что я прижал к себе какую-то большую птичку, сердце которой бешено стучит, а от того все тело трепыхается, чтобы вырваться наружу. Мы стояли так некоторое время, пока она не успокоилась. Потом мы пошли в сторону остановки, и, дождавшись автобуса, поехали в сторону моего дома. Всю дорогу она держалась за мою руку и крепко прижималась ко мне. Она была похожа на какого-то брошенного и голодного зверька, которому срочно требуется тепло, уют и постель. Она молчала, а я и не мог ничего сказать. Только тепло от ее объятий разливалось по моему телу, а в душе росла уверенность, что я должен защитить ее. От чего - непонятно. Просто я понимал, что хочу быть с ней рядом, хочу поддержать ее, хочу видеть ее счастливой.
Она заночевала у меня, а через неделю я впервые поцеловал ее. С тех пор я был самым счастливым человеком на свете, До того ужасного момента, что произошел около трех дней назад.
За день до этого я, по обыкновению зашел в аську и написал ей сообщение. В ответ пришло уже давно не встречаемое мной, но знакомое "прости". И, да, она снова вышла из аськи. Я не стал терять ни минуты, быстро выключил компьютер и мотанул в сторону ее дома. Остановка, дом, подъезд, этаж, лифт, дверь, звонок. Трель в квартире и тишина. Я снова позвонил. Но трель снова утонула в тишине квартиры.
Я простоял минут десять, но, похоже, в квартире действительно никого не было. Мне стало... нет, не страшно, мне стало стыдно. От того, что я, ее самый близкий человек, не знаю, куда она всегда уходит, когда ей плохо. Когда мы встречались, она всегда приезжала ко мне. Но мне и в голову не приходило спросить, кому или чему она рассказывала о своих проблемах, когда мы были только друзьями. С досады я ударил кулаком по двери ее квартиры, вызвал лифт и вышел на улицу.
Я не знал, кто глупее из нас. Но вдруг мне бы повезло?.. Я выхватил из кармана мобильный телефон и набрал ее номер. Удивительно, но она подняла трубку и радостно ответила "привет!". Только я был слишком напряжен по поводу ее душевного состояния, а потому сразу заметил в ее голосе фальшивые нотки.
- Что ты любишь больше всего?
- Качели. - она ответила растерянно, похоже, совсем не ожидав этого вопроса.
- Я люблю тебя.
После чего я тут же бросил трубку и поспешил к детской площадке. В ее районе их было несколько, но во мне была твердая уверенность, что я найду нужные мне качели быстрее, чем она уйдет оттуда.
В тот день мне, видимо, везло. Я нашел ее всего лишь на четвертой по счету площадке. Она мирно покачивалась на качелях, слушая плеер и смотря куда-то вверх, в небо. Конечно же она заметила меня еще кода я только-только шагнул из-за гаражей, но уходить не собиралась. Едва я ее заметил, мое тело пронзило странное чувство холода, хотелось развернуться и убежать как можно дальше, оставив ее одну. Но в одно мгновение с ним во мне возникло и чувство стыда за свою беспомощность. Сжав кулаки, я рванул с места и вскоре уже стоял над ней, мирно сидевшей на качелях.
Она посмотрела на меня и ласково улыбнулась. Только мокрые глаза и щеки выдавали тот факт, что она только что плакала. Но, кажется, сейчас она действительно была рада, что я рядом с ней. Она молчала, а я не знал, как начать разговор. Я вообще ничего не знал.
Только в голове маячило что-то...
- Что случилось?.. - как я жалок. Это были единственные слова, которые я смог из себя выдавить.
- Они написали, что брат.. он... - договорить она не успела, ее тело содрогнулось от подступивших слез.
Впрочем, более ей и не стоило говорить. Что могло случиться с ее братом такое, отчего она столь надрывно плачет? Вариант ответа был только один. И я ничем не мог ей помочь. Я остановил качели и обнял ее. Все, как и в тот раз. Она трепыхается, словно птичка, прижимается ко мне, но... но я уже не чувствую разливающегося тепла. Вместо него - мысль, что я идиот, слабак, никчемный парень. Что она просто теряет со мной время.
Я вспомнил весь это практически год, проведенный с ней. Она всегда заботилась обо мне, всегда куда-то звала, развлекала и все равно продолжала переживать свои проблемы одна. Она рассказывала мне их, а после извинялась, словно только что совершила ужасный поступок. Рассказывала, но никогда не позволяла мне решать их. Да и как бы я их решил?..
- Прости меня, - я смотрел на ее волосы и чувствовал ее лицо, уткнувшееся мне в грудь. - Прости меня, но ведь ты меня не любишь?
Она резко подняла голову и уставилась на меня своими большими и чистыми от слез глазами:
- Люблю.
- Но как брата. Как брата, которого у тебя отняли. Я не оправдывал твоих ожиданий, но ты мне и слова не сказала. Ты мне прощала все только потому, что я заменил тебе брата.
- Люблю.
- Я не достоин тебя.
Она с размаху ударила меня по щеке и возбужденно заговорила:
- Это только отговорка, тупая и глупая отговорка. Ты привязываешь меня ею к себе, ты это понимаешь? Ты можешь спокойно уйти и бросить меня, но пошли мена на три буквы, скажи, что не любишь, скажи, что ненавидишь. Только после этого я спокойно смогу отпустить тебя и продолжать свой путь. Будь честен со мной, не зарождай лишних надежд!
- Я не люблю тебя.
Молчание, пожалуй, самое долгое в моей жизни.
Она смотрела на меня во все глаза, словно пытаясь что-то собрать. Что-то, сейчас развалившееся на самые мелкие кусочки.
Вдруг она резко опустила голову вниз, развернулась и побежала прочь от меня. С каждым ее шагом ее маленькая фигурка становилась все меньше и меньше, превращаясь в темное пятнышко. А я все продолжал смотреть ей вслед, уговаривая сам себя, что поступил правильно. Я люблю ее, действительно люблю, но я в самом деле не достоин ее, а значит должен отпустить. Она должна стать свободной, более не оборачиваясь в мою сторону.
Я люблю ее. А любить - это значит желать человеку счастья. Особенно, если ты уверен, что это счастье не с тобой.
Прости, я не умею писать письма, я теряюсь в этих буквах, теряю мысль, иногда мне кажется, что и себя тоже теряю. Но, понимаешь, мне нужно написать.
Я не знаю, кто ты. Я не хочу этого знать, поверь, мне это ни к чему, просто я хотел бы, чтобы ты прочитал это прежде, чем предложишь ей встречаться.
Знаешь, всего три дня назад я был безгранично счастлив. У меня была прекрасная девушка, которая понимала и чувствовала меня. Где-то в глубине души я даже подумывал о том, чтобы сделать ей предложение. Но не сейчас, нет, сейчас слишком рано для такой ответственности.
Надо тебе, пожалуй, рассказать, как именно она стала моей девушкой.
Около года назад я написал ей в аську. Мы тогда были просто друзьями, которые всегда рады выслушать друг друга, поддержать, шутливо поддеть. Так вот, я написал ей, а в ответ не получил ничего, кроме сухого "прости". Она тут же вышла из сети и в тот день более не появлялась. Надо отметить, что раньше она тоже бывало так поступала. Этот жест означал, что у нее что-то стряслось в жизни, и она не собирается делиться этим ни с кем. Она считает себя сильной и, надо вам сказать, совершенно права. Все проблемы она переносила в гордом одиночестве и уже на следующий день с ней можно было спокойно общаться, если только тебе не взбредет в голову идиотская идея спросить "а что стряслось?".
На следующий день ее снова не было в аське. Она не появлялась где-то с неделю, под конец я даже начал волноваться.
Но вот, наконец, зайдя в аську, я увидел, что она в сети. Мне впервые было любопытно, что столь страшного произошло в ее жизни. Тем более, что, когда я ей написал, то не получил в ответ уже привычного после "прости" радостного смайлика. Я решил, что безопаснее будет вытащить ее в живую и так поговорить - из интернета легко сбежать, чтобы не продолжать неприятный тебе разговор, а вот из жизни так сбежать не получится. По крайней мере я не позволю, ведь могу же я потешить самолюбие и считать, что бегаю я все-таки получше обычных девушек? Но прежде чем пригласить ее погулять, нужно было просто поговорить о чем-то отреченном. Или придумать себе проблему, чтобы она прониклась к тебе желанием помочь.
Я понимаю, это подло, но это был единственный способ, чтобы она уж точно согласилась прийти. Надо отметить, что обычно ее речь в аське направо и налево пестрит скобками, смайлами и различного рода опечатками, что безумно раздражает. Но в тот раз ее фразы были крайне лаконичны, точны и сухи, что вызывало волнение. Видимо, потрясение в ее жизни на этот раз было слишком серьезным.
Мне удалось уговорить ее встретиться на следующий день, в центре. Там много людей, а именно среди незнакомцев легче вести серьезные разговоры. В толпе ты становишься один. Мы встретились, и я тогда еще поразился ее тусклому виду. Она улыбалась, нетерпеливо спрашивала, что у меня случилось и куда мы пойдем, все хотела расспросить меня о новых книгах и о моей учебе. Она вроде бы была обычной, как и всегда. Только слишком уставшая и более холодная, чем при остальных встречах. Она любопытно взирала на меня своими глазами и ждала, когда же я наконец заговорю о своей проблеме.
Но прежде я вытащил ее на площадь и предложил присесть на лавочках. Она понимающе кивнула и спросила, не хочу ли я воды. Мне резко вспомнились наши с ней прежние встречи - она всегда первая спрашивала, не хочу ли я чего-нибудь, она всегда находила ларечки и мирно щебетала о каких-то новостных проблемах в стране или же о новых фильмах, вышедших в прокат. Она рассказывала всегда, но на этой встрече, сейчас, она была слушателем.
От ее молчания и любопытного взгляда мне становилось не по себе. Я уже подумывал действительно придумать себе какую-то проблему, спросить у нее и на этом расстаться - так было бы проще и легче. Но все же мне удалось взять себя в руки. Пацан сказал - пацан сделал. Надо выполнять свои планы, а я собирался узнать, что у нее произошло.
Мы присели на скамейку и я сходу спросил, по какой причине она отсутствовала неделю. "Инет отрубили, мы забыли заплатить", ответила она мне, улыбнувшись. Но я внимательно изучал ее и заметил, что ее глаза сначала удивились, потом стали нестерпимо тяжелыми, а после приняли какой-то искусственный вид. Потому и улыбка ее показалась мне фальшивой, и я смело заявил, что, пока она не расскажет мне, я не отойду от нее ни на шаг.
- Тебе не стоит по этому поводу волноваться. Это мои проблемы, - она тихо улыбнулась.
- Конечно, твои. Только кто мне всегда говорил, что если ты все расскажешь - станет легче, а? - повисла пауза. Она не отвечала мне около трех минут, и, наверное, это были самые долгие минуты, что я когда-либо переживал. Она собиралась с мыслями, словно решаясь, можно ли мне это доверить. Я почувствовал, что задел слишком личное для нее, и мне стало не по себе.
- Они забрали его. - она провела рукой по глазам. Похоже, только одна мысль об этом вызывала у нее слезы. Мне действительно не стоило этого спрашивать, но было уже поздно. - Они забрали моего брата.
В этот раз пауза была гораздо более долгой. Она не собиралась более ничего говорить, потому как не могла - ее тело содрогалось после каждого вздоха, она уткнулась лицом в ладони и бесшумно рыдала. Она не замечала меня, такое ощущение, что она пыталась сама себя успокоить, но слезы были сильнее ее. А я не знал, что делать. Мы никогда с ней не заговаривали о ее брате. Я только знал, что она его безумно любит, хоть они толком и не общаются. Они не были, как это сказать, счастливыми представителями той семьи, где брат заботится о сестре, а сестра безумно его по этому поводу любит, нет. Они любили друг друга тайно, так, что даже они сами этого не видели. Они не говорили друг другу теплых слов, не спешили помогать друг другу. Они просто знали, что, случись ужасное, другой всегда сможет помочь и поддержать. Они любили друг друга крепче, чем кто бы то ни было. Но это была не любовь, доказываемая действиями, это была духовная связь, которую нельзя разрывать ни в коем случае.
Я молча обнял ее за плечо:
- Ты сможешь идти?
Она кивнула. Мы поднялись со скамейки, и я крепко обнял ее. Ее тело содрогалось от рыданий, и у меня возникло ощущение, что я прижал к себе какую-то большую птичку, сердце которой бешено стучит, а от того все тело трепыхается, чтобы вырваться наружу. Мы стояли так некоторое время, пока она не успокоилась. Потом мы пошли в сторону остановки, и, дождавшись автобуса, поехали в сторону моего дома. Всю дорогу она держалась за мою руку и крепко прижималась ко мне. Она была похожа на какого-то брошенного и голодного зверька, которому срочно требуется тепло, уют и постель. Она молчала, а я и не мог ничего сказать. Только тепло от ее объятий разливалось по моему телу, а в душе росла уверенность, что я должен защитить ее. От чего - непонятно. Просто я понимал, что хочу быть с ней рядом, хочу поддержать ее, хочу видеть ее счастливой.
Она заночевала у меня, а через неделю я впервые поцеловал ее. С тех пор я был самым счастливым человеком на свете, До того ужасного момента, что произошел около трех дней назад.
За день до этого я, по обыкновению зашел в аську и написал ей сообщение. В ответ пришло уже давно не встречаемое мной, но знакомое "прости". И, да, она снова вышла из аськи. Я не стал терять ни минуты, быстро выключил компьютер и мотанул в сторону ее дома. Остановка, дом, подъезд, этаж, лифт, дверь, звонок. Трель в квартире и тишина. Я снова позвонил. Но трель снова утонула в тишине квартиры.
Я простоял минут десять, но, похоже, в квартире действительно никого не было. Мне стало... нет, не страшно, мне стало стыдно. От того, что я, ее самый близкий человек, не знаю, куда она всегда уходит, когда ей плохо. Когда мы встречались, она всегда приезжала ко мне. Но мне и в голову не приходило спросить, кому или чему она рассказывала о своих проблемах, когда мы были только друзьями. С досады я ударил кулаком по двери ее квартиры, вызвал лифт и вышел на улицу.
Я не знал, кто глупее из нас. Но вдруг мне бы повезло?.. Я выхватил из кармана мобильный телефон и набрал ее номер. Удивительно, но она подняла трубку и радостно ответила "привет!". Только я был слишком напряжен по поводу ее душевного состояния, а потому сразу заметил в ее голосе фальшивые нотки.
- Что ты любишь больше всего?
- Качели. - она ответила растерянно, похоже, совсем не ожидав этого вопроса.
- Я люблю тебя.
После чего я тут же бросил трубку и поспешил к детской площадке. В ее районе их было несколько, но во мне была твердая уверенность, что я найду нужные мне качели быстрее, чем она уйдет оттуда.
В тот день мне, видимо, везло. Я нашел ее всего лишь на четвертой по счету площадке. Она мирно покачивалась на качелях, слушая плеер и смотря куда-то вверх, в небо. Конечно же она заметила меня еще кода я только-только шагнул из-за гаражей, но уходить не собиралась. Едва я ее заметил, мое тело пронзило странное чувство холода, хотелось развернуться и убежать как можно дальше, оставив ее одну. Но в одно мгновение с ним во мне возникло и чувство стыда за свою беспомощность. Сжав кулаки, я рванул с места и вскоре уже стоял над ней, мирно сидевшей на качелях.
Она посмотрела на меня и ласково улыбнулась. Только мокрые глаза и щеки выдавали тот факт, что она только что плакала. Но, кажется, сейчас она действительно была рада, что я рядом с ней. Она молчала, а я не знал, как начать разговор. Я вообще ничего не знал.
Только в голове маячило что-то...
- Что случилось?.. - как я жалок. Это были единственные слова, которые я смог из себя выдавить.
- Они написали, что брат.. он... - договорить она не успела, ее тело содрогнулось от подступивших слез.
Впрочем, более ей и не стоило говорить. Что могло случиться с ее братом такое, отчего она столь надрывно плачет? Вариант ответа был только один. И я ничем не мог ей помочь. Я остановил качели и обнял ее. Все, как и в тот раз. Она трепыхается, словно птичка, прижимается ко мне, но... но я уже не чувствую разливающегося тепла. Вместо него - мысль, что я идиот, слабак, никчемный парень. Что она просто теряет со мной время.
Я вспомнил весь это практически год, проведенный с ней. Она всегда заботилась обо мне, всегда куда-то звала, развлекала и все равно продолжала переживать свои проблемы одна. Она рассказывала мне их, а после извинялась, словно только что совершила ужасный поступок. Рассказывала, но никогда не позволяла мне решать их. Да и как бы я их решил?..
- Прости меня, - я смотрел на ее волосы и чувствовал ее лицо, уткнувшееся мне в грудь. - Прости меня, но ведь ты меня не любишь?
Она резко подняла голову и уставилась на меня своими большими и чистыми от слез глазами:
- Люблю.
- Но как брата. Как брата, которого у тебя отняли. Я не оправдывал твоих ожиданий, но ты мне и слова не сказала. Ты мне прощала все только потому, что я заменил тебе брата.
- Люблю.
- Я не достоин тебя.
Она с размаху ударила меня по щеке и возбужденно заговорила:
- Это только отговорка, тупая и глупая отговорка. Ты привязываешь меня ею к себе, ты это понимаешь? Ты можешь спокойно уйти и бросить меня, но пошли мена на три буквы, скажи, что не любишь, скажи, что ненавидишь. Только после этого я спокойно смогу отпустить тебя и продолжать свой путь. Будь честен со мной, не зарождай лишних надежд!
- Я не люблю тебя.
Молчание, пожалуй, самое долгое в моей жизни.
Она смотрела на меня во все глаза, словно пытаясь что-то собрать. Что-то, сейчас развалившееся на самые мелкие кусочки.
Вдруг она резко опустила голову вниз, развернулась и побежала прочь от меня. С каждым ее шагом ее маленькая фигурка становилась все меньше и меньше, превращаясь в темное пятнышко. А я все продолжал смотреть ей вслед, уговаривая сам себя, что поступил правильно. Я люблю ее, действительно люблю, но я в самом деле не достоин ее, а значит должен отпустить. Она должна стать свободной, более не оборачиваясь в мою сторону.
Я люблю ее. А любить - это значит желать человеку счастья. Особенно, если ты уверен, что это счастье не с тобой.
-
-
18.06.2009 в 04:36настолько чувственно, ярко и грустно...
очень понравилось, не могла оторваться!!
-
-
18.06.2009 в 13:00спасибо
-
-
22.06.2009 в 00:26