xDD
Очередное мое тупое творение:
ЛИНИЯ СМЕРТИ
Тоскливое серое уныние царило в городе. Слякоть, казалось, заползала в самое сердце каждому, кто этим скучным ноябрьским утром шел на работу, в школу или просто за выпивкой в ближайший ларек. Может, к новогодним празднествам солнце и выглянет, но сейчас небо было сплошь затянуто подавляющим, бесцветным маревом. А глядя на голые деревья, грязный снег в канавах, сонных милиционеров и бесцельно едущие автобусы хотелось кричать, капризничать и не вылезать из-под одеяла. Даже терпкий запах густого кофе, добродушное бормотание зачем-то включенного с утра пораньше телевизора и уютное тепло домашних тапочек не спасало от угнетенного настроения. Кто-то сейчас, возможно, закуривает третью за утро сигарету, кто-то суетится, опоздав в офис на двадцать минут. Кто-то досматривает седьмой сон, кому-то захотелось поругаться с кошкой, а кое-кто лезет из кожи вон, чтобы не идти вновь в свой осточертевший седьмой "А". Нина сидела у окна, прихлебывала крепкий чай и наблюдала, как деловой мужчина в сером костюме и тучная дама с накрученными волосами борются за право сесть в маршрутку. Выше по улице шла стройная девушка с высоким воротником, в хрупких руках она держала поводки от трех громадных псин, хищно высунувших языки, с которых стекала слюна. Сквозь утреннюю дымку пугающими черными силуэтами выступали массивы зданий, подъемные краны на стройке, шпиль обшарпанной церкви, плоская крыша супермаркета, на которой стояли спутниковые тарелки. Мелкий дождь, моросивший со вчерашнего вечера, растирался по лобовым стеклам автомобилей скрежещущими "дворниками", пачкал известку на стенах, стекал по асфальту в канализационные канавы. Голуби, недовольно фыркая, теснились в нишах под чердаками, какой-то раздраженный водитель грузовика грозился раздавить плетущуюся впереди допотопную кучу металла на колесах. Сгорбленная старушка жалобно глядела на светофор, моля Господа, чтобы он пищал подольше…Вскоре от бодрящего напитка осталось лишь несколько крошек заварки. Нина разочарованно вздохнула и поплелась на кухню. Вот уже вторую неделю десятиклассница лежала на карантине. Причем, «лежала» - это сказано довольно-таки прозаично, учитывая, что по утрам, после ухода родителей на работу, она висела в Интернете, выходила гулять с мопсом Туней и обычно полдничала в кафе с подругами. Мать Нины работала в частной конторе и опаздывать права не имела, так что обычно убегала в восемь часов. Отец с утра до вечера пахал в каком-то юридическом офисе, где таких страдальцев, как он, можно было посчитать по пальцам ветерана войны, в свое время работавшего на лесопилке, поэтому уходил еще раньше жены; после себя он обычно оставлял выдавленный тюбик зубной пасты, прилипшую к сковороде яичницу и чашку с остатками детского Нестле.
На кухне Туня пускал слюни в свою пустую миску, видимо, проверяя ее на водостойкость. При приближении хозяйки, пес жалобно посмотрел на нее, пару раз лизнув свой сморщенный нос. Нина достала с полки сухой завтрак и насыпала в миску, потрепала питомца по головке и заварила очередную порцию чая и с излишним энтузиазмом обратилась к отрешенно чавкавшему мопсу:
-Ну что, старик, пойдем рекламировать крем от морщин?
Пес исподлобья взглянул на Нину и что-то недовольно проворчал. Та небрежно пожала плечами, мол, не хочешь, не надо, сама буду позировать оператору своими сногшибающими морщинками. Она уже хотела включить телевизор, как зазвонил телефон в коридоре. Простонав, Нина положила чашку на холодильник и ответила на звонок. На другом конце линии молчали, однако было слышно шумное дыхание звонившего.
-Да, я вас слушаю! – выходя из себя, прорычала девушка, - дышите – не дышите, ваше благоухающее дыхание я все равно не чувствую!
-Ишь, какая языкастая! – вдруг раздался мужской голос.
Нина нахмурилась.
-Шутки изволим шутить, товарищ? – раздраженно поинтересовалась она.
-Нет, - голос был с легкой хрипотцой, низкий, даже приятный, - все очень даже серьезно.
Она посмотрела на свое отражение в зеркале. Высокая, слегка бледноватая девушка с каштановыми волосами и пухлыми губами. Вот только брови над голубыми глазами сейчас нахмурены.
-Мужик, тебе чего надо?!
Молчание. Какое-то скрежетание. Голос:
-Нина, ты всегда наблюдаешь за жизнью других людей, любишь сплетни и распускаешь слухи. Помнишь, Лену из параллельного? Твое вранье насчет ее личных отношений довело ее до слез, и она едва не прожгла себе сигаретой вену. Да и не только она… Ты живешь чужой жизнью, хотя думаешь, что твоя жизнь – это твоя собака, родители, друзья… Нет. Твоя жизнь - ложь! Ты – лгунья!
Столь неожиданное, резкое обвинение повергло Нину в шок. Как этот незнакомец смеет такое говорить по телефону?! Она уже собиралась швырнуть трубку сперва на холодильник, потом уже на курок. Но Голос продолжал:
-Не ложи трубку… Возьми лучше с холодильника свой чай и выпей, успокойся…
Нина изумленно взглянула на свою яркую чашку, над которой поднимался душистый пар. Откуда он узнал? А может, это просто совпадение?..
-Да, я вижу ее, - незнакомец тихо засмеялся.
-Да ну? – все еще сомневаясь, проворчала Нина, - и что же на ней изображено?
Снова пауза, жужжащий скрежет.
-Три цыпленка на синем фоне… Как мило, браво! – таинственный собеседник вновь разразился порывом смеха.
Он, что, расставил у них в доме скрытые камеры?
-Докажи…
-Что ж, - судя по голосу, происходящее забавляло его, - смотри!
Телевизор в гостиной вдруг включился. Картинка возникшая на нем, сильно испугала Нину: в слегка зернистом изображении легко угадывался ее профиль, округлившимися от удивления глазами смотрящий на нее настоящую…
-Как… Как вы это сделали? – голос уже почти срывался на истерику.
Незнакомец сухо усмехнулся.
-Посмотри в окно…
Нина хотела положить трубку и подойти к окну, но передумала.
-Вы… наблюдаете за мной? – голос ее дрожал, - с телескопом?
Мужчина фыркнул.
-Всего-то из видеокамеры.
Девушка подумала, стоит ли ему верить на слово. Еще раз посмотрев на свое бледное лицо на экране телевизора, она убедилась, что он не врет. Оставался лишь один вопрос.
-Как вы подсоединились к нашей линии?
-Ты насчет телевизора? – звонивший самодовольно хмыкнул, - ну, можно сказать, два месяца назад я приходил к вам в качестве электрика и кое-что установил в ваш ящик.
Два месяца назад? Он уже столько времени следил за ней?
-Вы ведь не имеете права следить за мной! – краснея, выкрикнула она. Два месяца… Все это спланировано!
-Да, не имею, - незнакомец, кажется, обозлился.
Снова послышался скрежет. Изображение на экране телевизора пошло рябью, его сменила другая картинка. На ней Нина сидела на балконе и курила, все время нервно смотря вниз. На следующей она ходила в халате и что-то раздраженно кричала в телефонную трубку. В тот день ей из больницы позвонила бабушка, а она сразу же начала на нее кричать… Странно, но тогда она об этом не задумывалась. А как, оказывается, ужасно выглядит это со стороны… Девушка отвернулась, не в силах вытерпеть этого кошмара. Целых два месяца за ней следили!
-Что, деточка, стыдно? – наблюдатель, похоже, глумился над ней.
-Заткнись! – чувствуя, как слезы обжигают щеки, закричала Нина, - заткнись, подлая, мерзкая тварь!
Мужчина зло засмеялся.
-Я? Это я-то подлый? Мерзкий? Я не кричал на свою больную бабку, не посылал подруг за их спинами! – слова его были жесткими и острыми, как хлыст, - да, дорогая, я прослушивал твои телефонные разговоры, читал электронные письма… И мне, поверь, это доставляло огромное удовольствие!
Маньяк - пронеслось в голове Нины. Определенно маньяк. Незнакомец продолжал безумным голосом:
-Я смотрел, как ты выходила из душа, вытирала своим розовым полотенцем свое голое тело, будто нарочно позируя перед объективом… Я наслаждался, прокручивал пленку снова и снова… и знаешь, ты совсем не плоха собой. И когда ты…
Нина бросила телефон на стену и осела на пол. По пылающим щекам бежали слезы, на губах застыл вопль отчаяния. За что?! По цветному экрану бежали отрывки из ее жизни, знакомые лица, знакомые предметы… все казалось чужим, далеким… Нет! Это не ее жизнь! Этот маньяк все выдумал! Она сейчас проснется и пойдет, как обычно, в школу, а о неприятном сне будут напоминать только горькие слезы на подушке… Но… правда ли это все? Боже, она сходит с ума! Это невыносимо!..
Сломанный телефон продолжал вяло гудеть. Сквозь шум помех донесся едва различимый голос:
-Что, убивает одинокое безумие? Знаю, тебе некуда бежать, не к кому обратиться… Ты уже мертва!
На экране телевизора возник некий человек в синей униформе рабочего. Лицо было скрыто бумажной маской. В руках он держал лист бумаги, на котором неаккуратно, видимо в спешке, было нацарапано красным карандашом: "Ты МЕРТВА!!!". Она уже мертва… она кукла в руках психопата… Он снял ее жизнь, он знает о ней все… Больше чем она сама. Она мертва.
-Нет! – Нина вскочила на ноги и принялась пинать жужжащий аппарат, - нет! Ты меня слышишь? Я жива! Это ты мертв!
Со всего размаху кинув телефон в зеркало, тут же разлетевшееся миллионами цветных осколков, в которых отразилось ее словно изрезанное лицо, она побежала прочь из квартиры. Она бежала мимо неприступных дверей, за которыми жили мертвые люди, мимо лампочек на потолке, которые освещали своим мертвенным светом убожество этого заброшенного, гиблого дома. Все мертвы… Кроме нее есть лишь еще один живой человек в этом мире. Это…
-Коля! – изумленно воскликнула девушка, столкнувшись на лестничном пролете с черноволосым парнем с ясными синими глазами. Коля. Друг ее детства. Живой…
-Да, вроде я… - парень, видимо, был удивлен не меньше ее, - у тебя в доме, что, слоны гостили?
Нина непонимающе уставилось на него, но в следующий момент осознала, что выглядит ужасно, вся в слезах, волосы растрепаны…
-Ты куда бежишь?
-Да знаешь… - девушка сразу замялась. Неужели он сможет поверить ее дурацкой истории? – Да так, неважно…
-Тогда пойдем к тебе домой, - Коля уже взял ее за руку и потянул за собой вверх.
-Нет! Только не туда! – в панике крикнула Нина.
Юноша внимательно посмотрел на нее. Нахмурившись, он все же спустился за ней.
-Ладно… Видок у тебя неважный. Пойдем тогда ко мне.
Девушка только растерянно кивнула. Коля нажал на кнопку вызова лифта. Где-то в глубине шахты раздался устрашающий рокот и кабина с гулом стала подниматься. Парень предложил подруге свою куртку, воздух в подъезде был едва теплый.
-Глупышка, что ж ты не оделась? – спросил он, входя в грязную кабинку. Взгляд был озабоченный, - но ничего. Я вызову такси…
Коля уже начал набирать номер на мобильном телефоне, как сквозь просвет между закрывающимися дверцами, заклинив их, просунулась рука с татуировкой в виде восходящего солнца. Через отворившийся проем в лифт вошел лысый человек в синем костюме уборщика. Он отвратительно улыбнулся побелевшей от страха Нине и, не став нажимать на кнопки, дождался, пока двери закроются. Он встал позади девушки и стал дышать ей в затылок, не переставая ухмыляться.
-Спа… спаси! – прошептала она другу одними губами.
Тот все понял и кинулся на мужчину. Схватив его за шею, он принялся яростно молотить лысого по стенке. Тусклый свет в кабине замерцал. Коля подтянул к себе Нину и вытащил из кармана своей куртки длинный красный шарф. Мужчина почти потерял сознание, из разбитого, а то и сломанного носа текла струйка темной крови… Шарф туго сдавил его шею. Коля тянул изо всех сил, костяшки на пальцах побелели, лицо исказила гримаса ненависти. Этот кошмар длился целую вечность. Нина сидела на полу, прижав голову к коленям. Наконец, труп лысого мужчины в синем одеянии бездыханным мешком упал на изгаженный пол лифта. Синеглазый парень тяжело дышал, наматывая свой ужасный шарф на руку.
-Ты в безопасности, - как-то отчужденно произнес он.
-Но… но я просила лишь обезвредить его… - плача, прошептала Нина, закрывая глаза, - а не убить!
Коля присел рядом с ней.
-Этот ужас кончился… можешь, не плакать, не бойся…
Нина взглянула ему в глаза… Глубокие синие глаза…
-Правда?
-Правда, - парень неожиданно оскалился, - ведь все мы мертвы! И ты, Нина, тоже мертва!
Шарф в его руках… Под джемпером… синий комбинезон?
Мертва? Нет, этого не может быть…
-Коля… Коля!
Девушка сдавленно закричала. Свет померк…
Труп темноволосой девушки был найден на дне шахты лифта. Шея была сломана, рядом лежал красный шарф. Убийца оставил записку.
"Ты МЕРТВА!!!"
@темы: тимбаллиста
-
-
28.02.2007 в 13:45очередной раз восхищаюсь тобой... ты же писатель, самый настоящий!
а кое-кто лезет из кожи вон, чтобы не идти вновь в свой осточертевший седьмой "А"
как я понял, про себя тоже написал))